"Прошение есть кульминация молитвы." (7)

(4) Прошение
Молитва уже с первых своих фаз - призыва, обращения, предъявления нужды - оказывает на переживание целительное воздействие, но одновременно совершается еще более важное дело. Душевное состояние готовится к главному акту молитвы - прошению. Прошение есть кульминация молитвы.
(39 Порой приходится сталкиваться с несправедливо низкой оценкой значения и роли просьбы в молитвенной жизни. Подоплека этой недооценки такова: рассматрвая свои возможные просьбы при свете совести, я не могу счесть их абсолютно оправданными, поэтому лучше я буду просить о Божьей воле. Бог лучше рассудит, что мне нужно, и даст, когда сочтет нужным. В таком движении души есть, безусловно, благочестивый смиренный порыв, но он слишком быстро обращается в автоматизм, который можно назвать "молитвенной безучастностью". Раз мое желание вряд ли приемлемо Богом до конца, и раз мой ум не может постичь Божью волю обо мне, лучше мне отказаться от своего желания, отказаться от напряженного поиска конкретного и уникального воплощения Божьей воли, а просто наперед сказать гарантированную формулу: да будет воля Твоя. Не отказывается ли молящийся в этот момент от соработничества, от своей доли труда духовного самопознания, без коего и Бог не может ничего совершить, будучи верен завету свободы?)
Именно в этой фазе решается судьба переживания, соединяющегося с молитвой, именно здесь максимальная концентрация всех влияний молитвы на переживание, в том числе и специфических влияний адресата.

Но почему, собственно говоря, к просьбе нужно готовить, разве просьба - это не простое, естественное дело, не требующее никаких специальных приготовлений? Да, непростое. Наблюдая за детско-родительскими отношениями, нередко видишь сценку, где взрослый буквально "тренирует" ребенка, обучая его "правильной" просьбе: "Нет, ты попроси!.. Ну разве таким тоном просят!.. А волшебное слово забыл?!"

Просьба - тончайший психологический "организм", требующий в детстве долгой и тонкой педагогичекой настройки. В этом организме соединяются в смысловое единство надежда и доверие, смирение и достоинство, честность и самопознание, уважение и вера, внутренняя необходимость и свобода.

Стоит одному из этих "органов" выйти из строя, и она превращается в свою противоположность.
Без надежды человек вовсе не просит;
без доверия не просит другого, а испытывает его;
без смирения не просит а требует;
без достоинства не просит, а клянчит;
без осознания внутренней необходимости просимого, существенности своей нужды не просит, а капризничает;
без веры в бескорыстие другого - предлагает сделку;
без уважения к его честности - идет на подкуп;
без признания его свободы - хитро манипулирует или грубо шантажирует.

Чем больше вдумываешься в психологическую сущность просьбы, тем больше понимаешь, что этот, такой привячный, такой повседневный феномен - есть настоящее чудо, одна из вершин, на которые способна подниматься человеческая душа. В просьбе человек превосходит самого себя и создает один из высших типов отношений с другим.
(Продолжение следует)

Ф.Е.Василюк "Переживание и молитва", Опыт общепсихологического исследования, Москва, "Смысл", 2005, с. 85-87