Książka Fiodora Jefimowicza Wasyluka o niezwykle głębokiej, mocnej treści -
"Przeżywanie i modlitwa" ("Переживание и молитва. Опыт общепсихологического исследования", Москва, "Смысл", 2005)
nie jest jeszcze przetłumaczona na język polski.

Tym nie mniej, na blogu zostaną umieszczone fragmenty książki w języku oryginału.

Czynię to z potrzeby serca: aby tą pracą oddać chwalę Panu Bogu za dar wiary i owoce posługi Fiodora Jefimowicza Wasyluka
oraz dziękować Mu za opiekę nad moją rodziną.

Книга Федора Ефимовича Василюка "Переживание и молитва. Опыт общепсихологического исследования", Москва, "Смысл", 2005 не переведена еще на польский.
Тем не менее на блоге будут представлены фрагменты на языке оригинала.

Фрагмент 1: "МОЛИТВЕННАЯ АДРЕСОВАННОСТЬ ПЕРЕЖИВАНИЯ" (начало - 28 ноября 2011 г.)
Фрагмент 2: "ФОКУСИРОВКА МОЛИТВЫ НА ПЕРЕЖИВАЕМЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ" (начало - 6 марта 2012 г.)

От всего сердца хочу моими скромными усилиями восславить Господа за дар веры и плоды миссии Федора Ефимовича,
познакомить с его мыслями и опытом новых читателей,
а также выразить мою благодарность Господу за любовь и заботу о моей семье.

29 listopada 2011

"Они дают и поддерживают в человеке надежду..." (2)

Каким образом эти характеристики адресата могут сказаться на душевном состоянии молящегося?
В целом можно сказать, что они дают и поддерживают в человеке надежду. Эта надежда не туманна и не абстрактна, она имеет в молитве вплоне конкретные и ощутимые опоры.
Он - Спаситель и Избавитель: значит, хоть сам я изнемог, и нет у меня сил самому спастись, а отчаяние заставляет и вовсе опустить руки, но раз есть Спаситель, то я могу и должен напрячь последние свои силы, чтобы дозваться и продержаться, пока помощь придет.
Он - Утешитель: значит, я в своей боли не брошен, не одинок, и потому душа моя в ожидании утешения может набраться мужества, чтобы терпеливо и трезво удерживать всю степень нынешней безутешности, скорби и страдания (34 - Это антиномическое душевное состояние прямо противоположно психологияеской защите. Психологическая защита бежит от безнадежности и ложно подменяет безнадежность мнимым благополучием. Молитва же в данном случае силою надежды и упования делает душу способной выдерживать реальность страдания и безнадежности, способной пребывать в огне и не сгорать.)

Он - Доверенный Друг. "Ты знаешь стыд мой"... Я ведь и сам знаю "стыд мой": "...беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда передо мною"(Пс 50:5). Но если я в этом своем знании одинок, мне либо предстоит еще глубже погрузиться в свое одиночество, чтобы утаить "стыд мой", либо открыть его другому, рискуя, что он отшатнется и отвергнет меня. Сказать в молитве "Ты знаешь стыд мой" значит не просто констатировать богословское убеждение о "всеведении Бога", это значит совершить акт личного доверия, в котором адресат молитвы раскрывается как Тот, к Кому я могу доверчиво прийти не в своей праведности, а в своем "стыде", веря, что Он не сочтет "мой стыд" последней и главной правдой обо мне, но сможет сквозь "мой стыд" поверить в меня. Доверенный - тот, в ком я обретаю веру в себя.

Это важнейший компонент переживания. (Продолжение следует)
Ф.Е.Василюк "Переживание и молитва", Опыт общепсихологического исследования, Москва, "Смысл", 2005, с. 80-81

28 listopada 2011

Молитвенная адресованность переживания (1)

"Возьмем почти наугад две молитвы, в которых переживание является главным импульсом и основной темой, и попытаемся на их примере проследить психологическое влияние адресата на переживание (33- Здесь вновь стоит подчеркнуть, что в данном тексте мы уклоняемся от обсуждения мистических благодатных влияний, которые из психологических не выводимы и к ним не сводимы. Эта нередуцируемость мистического к психологическому вовсе не означает ни их абсолютной отгороженности, ни недооценки роли психологического. Пожалуй, ни в одной из известных сфер человеческой деятельности психологическому не уделялось столь большого и пристального внимания, как в аскетике. Аскет относится к психологическому, к крупным и мельчайшим движениям души с таким же тщанием, с каким иконописец - к краскам.)

Пример первый. Фрагмент 68-го псалма

(18) Не скрывай лица Твоего от раба Твоего, ибо я скорблю, скоро услышь меня.
(19) Приблизься к душе моей, избавь ее (...)
(20) Ты знаешь поношение мое, стыд мой и посрамление мое (...)
(21) Поношение сокрушило сердце мое, и я изнемог; ждал сострадания, но нет его, - утешителей, но не нахожу.

Центральный нерв этой молитвы - страдание и одиночество. Скорбь, поношение, посрамление, сокрушение сердца - вот чем переполнена душа молящегося. У него нет надежд на свои силы ("я изнемог"), и горечь усиливается обманутыми ожиданиями помощи от других ("ждал сострадания, но нет его, - утешителей, но не нахожу"). Безнадежность, бессилие, брошенность.

Как в этой молитве описывается адресат?
Когда человек тонет и зовет на помощь, у него нет времени на церемонные приветствия того, кто может помочь. "Погибаю! Спасите!" - вот два глагола, которые сами выкрикиваются в ситуации смертельной опасности и которыми вся ситуация существенно и характеризуется. Не случайно начинается рассматриваемый псалом именно со слова "спаси": "Спаси меня, Боже; ибо воды дошли до души моей" (Пс 68:1). Острота страдания предопределяет, что Тот, к Кому адресуется молящийся, характеризуется в молитве не номинативно. а так сказать, функционально. Каковы же эти прямо не названные, но явно имеющиеся в виду характеристики адресата молитвы?
Спаситель
("Спаси меня, Боже...");
Утешитель
(бесплодно ждал сострадания и утешителей, - и вот обращаюсь к Тебе); Избавитель и Близкий ("Приблизся к душе моей, избавь ее...") - тот, чье приближение воспринимается, как спасительное; так заболевший и испуганный ребенок ждет прихода матери;
Доверенный, Друг ("Ты знаешь... стыд мой...") - тот, кто знает обо мне все, и хорошее, и дурное, и тем не менее принимает меня - так говорят о ближайшем друге.

Каким образом эти характеристики адресата могут сказаться на душевном состоянии молящегося?
(Продолжение следует)

Ф.Е.Василюк "Переживание и молитва",
Опыт общепсихологического исследования,
Москва, "Смысл", 2005, с. 79-80